06.12.2011
Истоки японской карточной системы уходят корнями в средневековье.
В Японии с глубокой древности известны «состязания в изящном», в числе которых наиболее значимыми были поэтические, музыкальные турниры, состязания в искусстве приготовления ароматов, турниры хризантем и многие другие. В этот же ряд можно поставить и карточные развлечения.
В истории происхождения и развития карт в Японии следует выделить два этапа: собственно японская «докарточная» система, и система, появившаяся на японском архипелаге в XVI веке вместе с приходом европейских торговцев и миссионеров, которые завезли в Японию те сделанные из бумаги карты, которые известны в Европе и а настоящее время.
Игры, предшествовавшие картам
Истоки японской карточной системы уходят корнями в средневековье Ее предтечей стали игры, связанные со складыванием, с присоединением по определенным критериям одних вещей и предметов к аналогичным. Этот период можно назвать периодом моноавасэ («сопоставление вещей»). Множество таких игр бытовало в среде аристократов в период Хэйан. Среди видов моноавасэ можно отметить такие развлечения, как утаавасэ («сопоставление стихов»), каиа-васэ («сопоставление раковин моллюсков»), ханаавасэ («сопоставление цветов»), огиавасэ («сопоставление вееров»), эавасэ («сопоставление картин») и многие другие.
Особую роль в истории японских игр суждено было сыграть каиавасэ, поскольку именно с ней связывается дальнейшее преобразование этого развлечения в карточную игру. Это была популярная, особенно среди женщин, игра с использованием редких и диковинных раковинок моллюска хамагури, игра, связанная с составлением и подбором друг к другу двух створок раковин, В ней использовалось 360 таких раковин В центре круга, образованного сидящими игроками, выкладывались концентрическими кругами половинки раковинок — дзикаи (букв, «лежащие на земле раковины»), обычно 12 штук. Затем из специального ящика доставали по одной другие половинки — дасигаи (букв, «выставляемые раковины»). Задача заключалась в том, чтобы отыскать среди них совпадающие по рисунку раковины. Найдя пару, игрок накрывал створкой дасигаи лежащую на «земле» створку дэикаи. Отсюда и один из вариантов названий игры — каиоои («накрывание раковин»). Игрок, у которого набиралось самое большое количество совпавших половинок раковин, объявлялся победителем.
Игра в раковины первоначально была популярна только в аристократических кругах, но в дальнейшем она получила распространение и среди самурайского сословия. К началу эпохи Эдо (1603-1868) в эту игру стали играть и обычные горожане. К тому времени содержание состязания изменилось: на внутреннюю часть раковин наносились либо рисунки с сюжетами, взятыми из популярных литературных произведений (например, из знаменитой «Повести о Гэндзи»), либо отрывки стихотворений.
По аналогии с игрой каиоои, сначала в круг выкладывали створки раковин с написанной на внутренней части заключительной частью стихотворения. Затем, держа в руке створки дасигаи, где были написаны начальные строчки стихотворений, играющие старались из множества раковин подобрать соответствующие друг другу половинки, чтобы составить полное стихотворение. Такие полностью подходящие друг к другу пары раковинок ассоциировались с понятием энмусуби, то есть «соединение судеб» (так же назывались прикрепленные к ограде или деревьям на территории храма таблички с именами мужчины и женщины — как залог будущего брака). Со временем возник даже обычай дарить молодоженам пару раковин каиоои.
Первые японские карты
С появлением на японском архипелаге европейцев, а вместе с ними и бумажных карт, произошло постепенное вытеснение игр в раковины: люди сочли бумажные карты более удобными, Появились сделанные уже из бумаги поэтические карты ута-карута («карты со стихами») и изобразительные карты э-карута («карты с картинами»). Принципы игры при этом оставались прежними, те. под «японскими картами» понимается игра, более всего напоминающая лото.
Форма и вид японских карт были чрезвычайно разнообразны. Помимо прямоугольных, существовали карты в форме веера, в форме фигуры японских шахмат сеги. гребенки, в виде тонких и длинных бумажных полосок и др. Помимо бумажных карт, были и карты на дощечках, ита-карута. Говоря о традиционных картах, обычно имеют ввиду, прежде всего, поэтические карты ута-карута и карты с изречениями и пословицами ироха-карута.
Поэтические карты ута-карута, разработанные на основе широко известной поэтической антологии XIII в. «Сто стихотворений ста поэтов» («Хякунин иссю»), составленной прославленным поэтом и филологом Фудзиварано Тэйка, пользовались наибольшей популярностью у любителей карточных игр. Поэтические карты, аналогов которым нет нигде в мире, являются такой игрой, где сочетаются познавательно-обучающий момент, и азарт. Колода состоит из 200 карт: 100 карточек для чтения (ёмифуда), на которых стихотворение написано полностью, и которые зачитывает ведущий, и 100 карточек торифуда, где написана только вторая половина стихотворения. Карточки торифуда используют играющие. Задача игроков состоит в быстром подборе своих карточек к соответствующим стихотворениям, которые зачитывает ведущий. По сию пору в поэтические карты играют в семьях (в основном, во время новогодних праздников.
В преддверии новогодних празднеств такие соревнования проводят среди знатоков поэзии и любителей этой игры по всей Японии. На сегодняшний день существует даже особая коммерческая лига, 50 лучших игроков которой ежегодно разыгрывают титул мэйдзин (мастер), а также звания Короля и Королевы.
На основе этого алфавита и возникла своеобразная карточная игра, в которой каждому знаку поэтического алфавита стала соответствовать народная пословица или книжное изречение (буддийское или конфуцианское).
Со второй половины эпохи Эдо (XVIII — XIX вв.), когда бумажные карты европейского образца повсеместно утвердились на островах, карты ироха стали использоваться в качестве прописей и материала по чистописанию. Недаром в японском языке наряду с названием ироха-ута («стихи ироха») сохранился термин тэнараи-ута, что означает «стихи для чистописания», «стихи для упражнения в каллиграфии».
Японизация европейских карт
Слово карута произошло от португальского carta и довольно быстро адаптировалось в японском языке. Первые карты, которые стали выпускать в Японии с приходом «южных варваров» (так в средние века называли испанцев, голландцев, португальцев, а также жителей Индокитая, Индонезии и Филиппин), изготовляли в местечке Микэ (сейчас это город Омуда) на острове Кюсю. Связано это было с тем, что многие феодальные князья даймё, владения которых находились на Кюсю, поначалу относились весьма благосклонно к контактам с иноземцами. Север Кюсю в те времена считался местом средоточия христианских миссионерских школ, это был район, где контакты японцев с европейцами были наиболее активными.
Первые карты, изготовленные в Микэ, были настоящим произведением искусства. Они были дороги и использовались, в основном, самураями и высшей знаью. Затем производство карт переместилось в Киото, а вслед за этим карты стали изготовлять в Осака и Эдо (старое название Токио). С возросшей популярностью карт для «простого» народа стали изготавливаться более дешевые карты: оборотную сторону делали из тонкой бумаги черного или коричневого цвета, а лицевую обрабатывали лаком и каолином. Такой способ изготовления сохранился и до наших дней.
При заимствовании европейских карт японцы внесли в их оформление определенные изменения. Так, появились карты под названием тэнсе Аналогично европейским картам, в них тоже были представлены четыре масти: коппу («чашечки для сакэ», или «кубки»), ору («монеты»), хау («жезлы») и ису («мечи»). Что касается «стоимости» карт в игре, то очки начислялись от единицы до девятки; затем следовали «монах» (10 очков), «всадник» (11 очков) и «военачальник с мечом» (12 очков). На карте, соответствующей тузу («военачальник с мечом»), изображался дракон, поэтому такая карта часто именовалась «карта с драконом». То есть каждая масть была представлена 12 картами, и колода состояла из 48 карт. В настоящее время карты с такими изображениями используются а японском варианте бриджа.
На смену картам тэнсё пришли карты унсун. Свое название они получили из португальского языка (um означает «один», sum(mo) — «наивысший», «наилучший»). В картах унсун добавилась еще одна масть, карта «дракон» обособилась от «военачальника», количество карт в колоде возросло до 75. Каждая масть была представлена следующими шестью картами с изображениями: коси («король» = «князь» = «воин»), ума («всадник на лошади»), хаи («дракон»), сота («королева»), ун и сун. Категория карт ун изображала пять богов счастья: Дай-коку (бог богатства), Дарума (Бодхи дхарма, основатель дзэн-буддизма), Хотэй (бог изобилия), Эбису (бог богатства и торговли). Дзюродэин (бог долголетия). Карта сун изображала знатного китайца в черном головном уборе. По внешнему виду карты унсун существенно отличались от карт тэнсё — рисунки на картах, в основном, приобрели япониэированные черты (при этом изображения «мечей» и «жезлов» сохранили свой прежний вид). На первых порах служившие для отдыха, развлечения и удовольствия, постепенно азартные игры в карты стали оказывать нежелательное для правительства влияние на самураев и горожан, которые слишком увлеклись игрой на деньги и стали забывать о своих основных обязанностях. И сёгунат карты запретил, Однако, судя по тому, как часто издавались подобные указы, запрет не оказал особого воздействия на азартных игроков, которые, однако, были вынуждены соблюдать осторожность. В современном языке до сих пор сохранилось выражение: «ун-томо сун-томо иванай», что буквально означает: «не говори ни ун, ни сун». Это выражение звучало как предостережение держать язык за зубами, соблюдать осторожность и быть начеку.
Цветочные карты ханафуда
В начале ХХ в. были изобретены своеобразные «цветочные карты» — хана-карута (или ханафуда), которые стали любимым развлечением японцев. Этот вид карт совершенно отличается от всех карт «южных варваров» и до сих пор пользуется заслуженной любовью японцев.
В этих картах, на которых изображены луна, цветы, животные и птицы, и где можно найти указания на исторические предания и легенды, отражается вся прелесть утонченного восприятия жизни и понимание ее естественного течения, чувствуются подлинная любовь японцев к природе, переживания человека, ощущающего себя частью единого и великого целого.
В том виде, в котором цветочные карты в настоящее время дошли до нас, они представляют собой колоду из 48 карт с изображением деревьев, цветов и растений, соответствующих четырем сезонам двенадцати месяцев года: сосна, слива, сакура, глициния, ирис, пион, леспедеца, мискант, хризантема, клен, ива, павлония. То есть место привычной нам масти заняло время года. Набор растений, использующихся в цветочных картах, не случаен; на протяжении многих столетий все они в традиционной культуре Японии значили неизмеримо много, продолжают играть огромную роль и в современной жизни. Это в равной мере касается повседневной жизни и традиционных народных праздников, синтоистско-оуд-дийской культовой обрядности, литературы и искусства, словом, всех тех сфер, в которых отражаются представления японцев о природе, времени и прекрасном.
Например, на картах, соответствующих февралю, изображены ветки цветущей сливы, на самой дорогой из них карте нарисован и соловей (так обычно переводят на европейские языки название самой популярной японской певчей птицы — камышовки) в ветках сливы — традиционный поэтический символ начала весны.
Март — время цветения знаменитой сакуры, и изображение на карте подчеркивает пышность пиршества во время ханами — любования цветами. Осень издавна была богата праздниками, связанными с культом природы. Осень ассоциировалась с луной, когда люди во время любования полнолунием (цукими) устраивали ночные празднества и благодарили богов за хороший урожай (церемония цукими отражается в картах августа — мискант); с любованием алыми листьями клена, а вместе с ними и оленями, бродившими в кленовых зарослях в поисках подруги (в картах это октябрь). К осенним изображениям относятся и хризантемы (в цветочных картах им соответствует сентябрь). По традиции, пришедшей из Китая, праздник хризантемы приходился на 9-й день 9-го месяца. В этот день исполнялся, в частности, ритуал преподнесения друг другу чашечек сакэ с накрошенными в них лепестками хризантем, что было пожеланием долголетия и залогом избавления от несчастий. Этот ритуальный напиток назывался кикумисакэ («сакэ для любования хризантемой») или кикусакэ, кикуханасакэ, что переводится как «сакэ с лепестками хризантем»). На самой дорогой карте, соответствующей сентябрю, изображена такая чашечка сакэ рядом с хризантемой.
С появлением изображения ивы (ноябрь) связана легенда об Оно-но Митикадзэ (или Оно-но Тофу, 896-966) — знаменитом поэте и каллиграфе, который, наряду с Фудзивара-но Юкинари и Фудзивара-но Сукэмаса, считается одним из трех великих мастеров каллиграфии эпохи Хэйан. Отличительной чертой его стиля является отказ от подражания китайской манере письма. Легенда повествует, что как-то раз, гуляя в саду под дождем, Оно-но Митикадзэ увидел, как лягушка изо всех сил старается запрыгнуть на ветку ивы, свисающую над землей, Упорство лягушки произвело на него большое впечатление, и, ободренный, он сам воспрянул духом: если уж маленькая лягушка показывает чудеса упорства и настойчивости, то человеку тем более следует всегда неуклонно добиваться своей цели.
Современные карты
В начале XX века было создано огромное число карт по различным сферам и областям знаний — восприняв европейскую форму бумажных карт, японцы сумели превратить их в средство познания. Среди этой серии карт можно отметить образовательные карты по истории рэкиси-карута и связанный с этой тематикой целый ряд карт с изображением ремесленников и их инструментов, китайских воинов, женщин-воительниц, дворцовой утвари, разных видов оружия, кораблей феодальных князей; карты по географии; карты, при помощи которых игроки соревнуются в изложении сказок; карты с изображением сюжетов из традиционных пьес; карты по спортивной тематике — борьба сумо и бейсбол, и т.д. Была разработана и серия карт специально для школьников для обучения счету, с изображениями транспортных средств, с популярными героями комиксов, с животными и растениями; карты, основанные на знании зодиакальных животных и символов из традиционного 60-летнего цикла; «семейные карты», сделанные по типу тематического лото и основанные на классификации различных семей и их членов в зависимости от социального статуса и профессии: например, семьи с «говорящими фамилиями» — семья главы фирмы Кайся Мамору («Защитник Компании»), врач Кэнко Хакару («Оценивающий Здоровье»), семья рабочего Майнити Докити («Успешно Работающий Каждый День»). Существуют также и другие типы карт, обеспечивающих быстрое ассоциативное запоминание иероглифов и развивающих образное мышление игроков.
Помимо хорошо известных и исторически закрепленных в духовной культуре Японии поэтических, цветочных карт и карт с пословицами, изобретены новые карты, основанные на идеях этих традиционных карт, что говорит о том продуктивном заряде, который был заложен в них с самого начала. К ним можно отнести:
Развивающие идеи поэтических карт
- «Карты путешествий поэта Басе»;
- «Карты со знаменитыми трехстишиями хайку»;
Развивающие идеи ироха
- «Карты с оборотнями»;
- «Карты префектуры Гумма»;
Карты с иероглифами
- «Карты с иероглифическими ключами»;
- «Карты происхождения иероглифов»;
- «Карты с загадками»;
Карты на дощечках ита-карута
- «Карты с луной и цветами»;
- «Карты десяти ароматов».
Кроме того, следует иметь в виду, что компьютерные достижения дают возможности, до настоящего времени неизвестные: несколько лет назад были созданы компьютерные версии игр в поэтические, цветочные карты, а также в карты с пословицами ироха. Словом, меняется мир, меняются и формы бытования традиционных развлечений, но любовь японцев к своим картам попрежнему сильна.